Название: Гордое имя Хантингдон
Бета: Shiae Hagall Serpent
Персонажи: Роберт Хантингдон (Робин Гуд) и его предки
Оригинал 1800 х 1450
(автор фамильного древа - Another_RoS_Fan)
Рядом с аббатством Кирклес в Йоркшире сохранился старинный надгробный камень с едва различимой эпитафией. Согласно легенде, здесь похоронен некто Роберт Фиц-Ут, граф Хантингдонский. Когда-то давно, лишенный титула и имения из-за происков дяди, граф Роберт в обличье разбойника начал бороться против насилия и несправедливости. Весь мир знает его под другим именем — Робин Гуд.
Интриги и козни между родственниками, затеваемые ради богатства и влияния, увы, не являются чем-то уникальным. Но обычно пострадавшая сторона ограничивается борьбой за восстановление только собственных прав, не отвлекаясь на глобальные проблемы. Что же такого особенного было в роду Хантингдонов, что их отпрыск стал, пожалуй, самым известным разбойником на свете?
Первым графом Хантингдоном был Вальтеоф, сын эрла Нортумбрии Сиварда. Потомок датских викингов, Сивард по преданию обладал небывалой силой и огромным ростом. Он был одним из самых могущественных людей в Британии середины XI века, но скончался, когда сыну едва исполнилось десять лет. Новым эрлом Нортумбрии, в обход законного наследника, назначили младшего брата короля Гарольда II. Вполне возможно, что такое решение выглядело целесообразно с политической точки зрения, но маленькому Вальтеофу от этого было не легче. Лишь в 1065 году уже повзрослевший двадцатилетний Вальтеоф в качестве компенсации за потерянную Нортумбрию получил в управление восточные регионы Средней Англии, став эрлом Хантингдоншира, Нортгемптоншира, Бедфордшира и, возможно, Кембриджшира.
И вряд ли стоит удивляться тому, что Вальтеоф не принимал активного участия в обороне страны, когда через год в Англию вторглась армия нормандского герцога Вильгельма Завоевателя. Вскоре после битвы при Гастингсе он признал Вильгельма королем и в следующем году вместе с другими англосаксонскими магнатами сопровождал его в поездке в Нормандию.
Однако новый нормандский король тоже не устроил молодого эрла. Уже в конце 1069 года Вальтеоф примкнул к массовому восстанию англосаксов Северной Англии, участвовал в захвате Йорка и уничтожении его нормандского гарнизона. Но приближение крупной армии Вильгельма Завоевателя заставило саксов отступить. Зимой 1069-1070 годов нормандские войска огнем и мечом прошлись по Йоркширу, стремясь ликвидировать любую возможность англосаксонского сопротивления, и весной 1070 года восстание было подавлено.
Вальтеоф покорился Вильгельму, принес ему клятву верности и получил назад свои владения в Средней Англии и титул графа Хантингдонского. Более того, вскоре он возвысился при дворе. В 1072 году Вальтеоф получил в управление Нортумбрию, исконные владения отца, и в том же году женился на королевской племяннице Юдит Лансской. Вильгельм стремился всеми силами утвердиться на непокорном острове и, как многие средневековые государи, активно использовал для этого брачную дипломатию, поощряя браки между «старой» саксонской и «новой» нормандской знатью. В 1074 году супруга подарила графу наследницу, и к середине 1070-х годов Вальтеоф остался единственным англосаксонским магнатом, входившим в состав высшей королевской администрации нормандской Англии. Казалось бы, чего еще желать, живи да радуйся, но...
В начале 1075 года граф Хантингдон отправился в Экснинг на свадьбу Ральфа, графа Восточной Англии, и Эммы Херефордской, сестры графа Роджера Херефорда. Вино на свадебном пиру лилось рекой, и после традиционных пожеланий молодым знатные гости быстро перешли, как сейчас бы сказали, к обсуждению текущей политической ситуации. А эта ситуация устраивала далеко не всех, хотя за столами, кроме Вальтеофа, находились, в основном, норманны. В застольных речах все чаще звучали обвинения короля Вильгельма в чересчур жестоком правлении, деспотическом и непорядочном отношении к баронам, и прочая, и прочая, и прочая. В конце концов, разгорячившиеся Ральф и Роджер завели речь о низложении короля, тем более момент был удачный — Вильгельм в это время находился в Нормандии. Вальтеофу, если он присоединится к заговору, пообещали треть королевства. Неясно, сколько к тому времени успел выпить граф Хантингдонский, но доподлинно известно, что в итоге он присоединился к бунту, который вошел в историю как «мятеж трех графов».
Юдит не поддержала супруга (возможно, она не столь усердно налегала на горячительное) и осталась верна венценосному дяде.
Едва начавшись, мятеж потерпел поражение. Оказалось, что похвальба за пиршественным столом и реальные боевые действия имеют между собой мало общего. Силы зачинщиков мятежа находились в разных концах страны, и двинувшиеся на соединение отряды Роджера и Ральфа были остановлены королевскими войсками и разбиты поодиночке. Наиболее горьким похмелье оказалось для Вальтеофа. Его действия выглядели, мягко говоря, не героически — поняв, что восстание терпит поражение, он раскрыл планы заговорщиков архиепископу Кентерберийскому Ланфранку, после чего кинулся в Нормандию вымаливать прощение у Вильгельма.
Правда, помогло это мало. Из троих зачинщиков мятежа больше всех повезло графу Ральфу и его жене (на свадьбе которых, собственно, все и началось) — им удалось скрыться в своих бретонских владениях. Графа Роджера арестовали, осудили по нормандскому феодальному праву и приговорили к пожизненному заключению, конфискации владений и титулов. А происхождение Вальтеофа сыграло с ним злую шутку — к нему применили англосаксонское право в отношении преступлений против короля и 31 мая 1076 года обезглавили.
Как это часто бывает, суровость наказания и то, что Вальтеоф стал единственным англосаксонским эрлом, казненным в результате нормандского завоевания, привели к тому, что спустя некоторое время его причислили к мученикам. И по легенде на его могиле в Кроуленде происходили чудеса.
Наследницей казненного графа стала его дочь Матильда, которой на момент смерти отца не исполнилось и трех лет. От самого наследства мало что осталось — титулы и владения Вальтеофа конфисковали. Но не будем забывать, что девочка была не только дочерью одного из вождей бунтовщиков, но и внучатой племянницей короля. Позднее уже Вильгельм II признал за Матильдой титул графини Хантингдонской, а когда ей исполнилось шестнадцать, выдал замуж за своего приближенного, Симона де Санлиса, графа Нортгемптона, который получил в приданое значительную часть бывших владений Вальтеофа в Средней и Восточной Англии.
Младший из трех детей, рожденных Матильдой в этом браке, носил имя своего мятежного деда. Позднее его канонизировали как Вальтеофа Святого, покровителя монастыря Мелроуз в Шотландии.
Однако более интересен второй брак графини Хантингдонской. В 1113 году, через четыре года после смерти первого супруга, Матильда вновь вышла замуж: ее мужем стал шотландский принц Дэвид, младший брат короля Александра I. После кончины бездетного брата в 1124 году Дэвида короновали, и дочь графа-бунтаря стала шотландской королевой.
Ее мужу в это время было чуть больше 40 лет. Дэвид был известен как человек высоких личных достоинств, справедливый, образованный, благочестивый и одаренный, обладающий несомненными организаторскими способностями. Эти черты снискали ему уважение подданных и позволили провести множество важных реформ. Реформаторы редко популярны, но Дэвида шотландцы чтили как святого, хотя формально он и не был канонизирован.
Графиня Хантингдонская скончалась в 1130 году, и после ее смерти ситуация с наследством повторилась. В обход детей Матильды от первого брака, владения и титул графа Хантингдонского остались за Дэвидом Шотландским, в союзе с которым нуждался английский король Генрих I.
В итоге титул графа Хантингдонского перешел к сыну Дэвида и Матильды Генриху, верному помощнику своего отца, который был «гордостью юношей, славой рыцарей, радостью стариков».
В общем, цвет рыцарства. Для такого завидного жениха требовалась подходящая невеста, и ею оказалась представительница одного из наиболее влиятельных нормандских родов, Ада де Варенн, дочь 2-го графа Суррея Вильгельма де Варенна и Элизабет де Вермандуа.
В свое время отец Ады Вильгельм, отпрыск одной из самых знатных нормандских семей, не только владевший обширными земельными угодьями, но и обладавший большими амбициями, решил найти себе жену исключительно королевских кровей. После нескольких неудачных попыток была выбрана кандидатура, полностью удовлетворяющая самым взыскательным требованиям — Элизабет де Вермандуа, дочь Гуго Великого, графа Вермандуа.
Она могла похвастаться и подвигами отца, одного из вождей Первого Крестового похода, и славнейшими предками — по отцовской линии Элизабет приходилась внучкой французскому королю Генриху I и Анне Русской, дочери Ярослава Мудрого; по материнской линии вела происхождение от Карла Великого. Браку мешал сущий пустяк — Элизабет уже была замужем. Да не абы за кем, а за Робертом де Бомон, графом Лестер, графом Мелана и сеньором Бомон-ле-Роже, виднейшим сановником и советником Генриха I. Но для Вильгельма де Варенна это досадное недоразумение не являлось препятствием по трем причинам:
1. Он хотел взять эту женщину себе в жены;
2. Разница в возрасте между Элизабет и Робертом де Бомон составляла свыше 35 лет (что даже по тем временам было много);
3. Руководящие роли в королевской администрации заставляли графа Роберта частенько оставлять молодую жену в одиночестве.
Вторая и третья причины весьма способствовали реализации первой. Любовная связь Элизабет и де Варенна началась около 1115 года. В конце концов, слухи о неверности жены достигли ушей графа де Бомон, и он скончался «от унижения и печали» в июне 1118 года Вильгельм поступил как честный человек и в том же году женился на Элизабет.
Ада стала их пятым ребенком. В 1139 году она вышла замуж за Генриха, графа Хантингдонского, наследника шотландского престола. В этом браке появилось на свет шестеро детей, но в 1152 году Генрих неожиданно скончался. Его смерть подкосила здоровье 70-летнего короля Дэвида. Отец пережил сына всего на год, после чего шотландский престол унаследовал первенец Генриха и Ады — юный Малкольм IV .
Ада после смерти мужа удалилась в Хантингдон и вела жизнь благочестивой вдовы, покровительницы церкви и монастырей.
А графство Хантингдон вновь стало предметом политического торга, то и дело переходя от шотландских королей к английским и обратно. В 1185 году титул графа Хантингдона получил младший брат Малкольма IV и Вильгельма I Льва, третий сын Генриха и Ады, Дэвид.
Еще в 1173-1174 годах Дэвид участвовал в войне против Генриха II Плантагенета, попал вместе с братом-королем в плен и по Фалезскому мирному договору отправился к английскому двору в качестве заложника. Впрочем, такая жизнь вряд ли была ему в тягость — Дэвид считался одним из знатнейших и влиятельнейших людей королевства. В 1190 году он женился на Матильде Честерской, дочери Гуго де Кевильока, графа Честера. Одним из их сыновей и являлся Роберт Хантингдон.
Итак, предками Роберта были мудрейшие государи и бунтари, прославленные воины и святые. О самом же Роберте Хантингдоне известно очень мало. Фактом является лишь то, что после смерти Дэвида в 1219 году наследником графа стал сын Джон, который скончался бездетным, и его титул и владения перешли в распоряжение английской короны.
По одной из версий, у графа Дэвида действительно был сын Роберт, скончавшийся в младенчестве, по другой — Роберт и был «истинным графом Хантингдонским», несправедливо лишенным законного наследства (что ж, Хантингдонам не привыкать). Нет никаких доказательств того, что Роберт Фиц-Ут, родившийся где-то около 1160 года и умерший в 1247 году, является Робертом Хантингдоном и Робином Гудом.
Но вряд ли почитателям легендарного разбойника так уж нужны доказательства. Им вполне достаточно полустертой надписи на могильной плите: «Здесь, под этим небольшим камнем, лежит Роберт, истинный граф Хантингдонский. Не было лучника искуснее него. И люди звали его Робин Гуд. Таких изгнанников, как он и его люди, Англия никогда не увидит вновь».